ЯПОНСКИЕ МОТИВЫ В КЛЮКОШИЦАХ.
Храм во имя мучеников Флора и Лавра в деревне Клюкошицы.
Раннее воскресное утро. За окнами машины пейзаж Лужского района Ленинградской области: сочная природа, небольшие домики вдоль дороги, полуразрушенные остовы церквей. Наша цель — храм во имя мучеников Флора и Лавра в деревне Клюкошицы, что в четырех часах езды от Петербурга. Раньше эта земля была частью Новгородской губернии. Множество храмов возводилось на местных холмах зажиточными крестьянами, лишь единицы из них сохранились. В этих краях заготавливали лес, о чем хранят память названия: река Тесова и поселок Ям-Тесово. А Клюкошицы, как рассказывают местные, появились потому, что здесь жили мастера, которые делали из можжевельника длинные посохи — клюки для новгородских монахов.
Крылья бабочек! Разбудите поляну для встречи солнца.
Со стороны реки Тесова открывается завораживающий вид: на фоне голубого неба в обрамлении изумрудной зелени — белоснежная церковь, обнесенная стеной с башенками по углам, отчего она напоминает крепость. Именно с этого ракурса храм впервые увидел протоиерей Михаил Гусев, когда в 1990 году его назначили туда настоятелем. Отец Михаил всегда мечтал служить в деревне. «Я тут свободен», — объясняет он, и его лицо согревает мудрая улыбка. Ему 73 года, он получил экономическое образование в Ленинграде, но по профессии работал мало. Отцу Михаилу было душно в конторах, он решил стать охотником. Семь лет будущий батюшка охотился в тайге на норок. Общение с дикой природой сформировало в нем особое, сродни религиозному чувству, отношение к творению. Многие часы одиночества научили его тонко чувствовать все живое вокруг. Он сам удивляется, откуда он, городской человек, мог знать, что потомственные охотники просят прощения у животного, которого убивают?..
Женившись, Михаил решил, что охота — не очень подходящее занятие для семейного человека, а супруге Ларисе, рентгенологу по образованию, нечем будет заниматься в тайге. И он нашел незаурядный выход, обеспечивающий ему и заработок, и свободу: выучил японский язык. Способности к изучению языков были у него с детства, он довольно быстро овладел японским и стал заниматься переводами патентной информации для конструкторского бюро. И сейчас, когда он служит в Клюкошицах, переводы на японский дают ему возможность сводить концы с концами. Деревенский приход не может содержать священника, даже проезд отец Михаил оплачивает себе сам, а ездит он вместе с женой каждую субботу (иногда и чаще) из центра Петербурга в деревню: сначала на электричке до Оредежа, потом на автобусе в Клюкошицы. На ночлег они остаются в соседнем с храмом доме. До советской власти дом напротив церкви был домом священника, но теперь там живет другая семья. Отец Михаил говорит, что эти регулярные переезды были бы трудными, если бы у него не было с собой японской литературы: «Мне друзья присылают приходской»Церковный вестник«из православной общины города Хакодатэ на японском языке. Открываю этот журнал — и время пролетает незаметно».
Как воет ветер! Поймет меня лишь тот, кто в поле ночевал.
Священнический путь отца Михаила начался в 1981 году. Он был рукоположен в Пюхтицском монастыре и окормлял три деревенских прихода на юге Эстонии. В конце 1980-х годов в Эстонии начались гонения на русскоязычное население, отцу Михаилу с женой пришлось переехать в Петербург. И вот уже 19 лет он является настоятелем церкви святых мучеников Флора и Лавра. Батюшка рассказывает, что в начале девяностых здесь еще были колхозы, работали предприятия и прихожан было много. Сейчас молодежь уезжает на заработки в город, местных осталось мало, почти некому ходить в храм. Когда мы приехали, на службе было около 15 человек. Отец Михаил удивился, что так много прихожан пришло, обычно — меньше пяти. «Наверно, испугались, что меня в другое место переведут, и все пришли», — смеется он. Отцу Михаилу приходится сейчас служить еще в двух храмах Лужского района: в Оредеже и Щупоголово, поэтому в Клюкошицах служба бывает не каждое воскресенье (Эта служба была первой после двухнедельного перерыва).. Настоятель успокоил прихожан: во все двунадесятые праздники службы будут совершаться именно в храме святых мучеников Флора и Лавра.
Среди прихожан есть жители соседних деревень, есть те, кто приезжает в деревню на лето. Любовь Дмитриевна — москвичка, но родом из этих мест, здесь похоронены ее родители. Она каждое лето проводит в Клюкошицах. Вот уже восемь лет она ходит в храм, а когда-то ходила в клуб, который после войны разместился в помещении приходской воскресной школы. Две другие прихожанки, веселые девчушки, пробегавшие мимо нас по окончании Литургии, не были расположены к долгой беседе, сказали лишь, что они обе крещены в этом храме, но одна из них пришла на службу первый раз.
Батюшку Михаила и матушку Ларису прихожане любят. Матушка все время в движении, и многое в храме держится на ней. Кажется, остановись она — и жизнь вокруг остановится. Она регент хора (отец Михаил досадует, что две деревенские бабушки, которые поют вместе с матушкой, отказываются петь, когда ее нет), она наводит порядок в храме, во время службы подает батюшке очки, забирает молитвослов из рук, дома шьет облачения. В храме уютно. Все иконы и большое распятие украшены вышитыми белыми полотенцами. Такое можно увидеть только в деревенской церкви. Здесь много старинных икон: их принесли жители окрестных деревень еще во время войны, когда храм открыли. К сожалению, в начале перестройки храм не раз обворовывали. Пришлось потратить немалые средства на дополнительную защиту его от грабителей. Отец Михаил рассказал, что приход не чувствует себя обделенным вниманием благодаря постоянной помощи Лужского благочинного протоиерея Николая Денисенко, который регулярно посещает храм и оказывает ему всевозможную поддержку.
Я — прост. Как только раскрываются цветы, ем на завтрак рис
Последние шесть лет старостой церкви является Геннадий Сергеев. Городской интеллигент, он переехал в эти края двадцать лет назад, а сегодня у него свое фермерское хозяйство: небольшое стадо коз и пасека. Сын старосты Алексей служит дьяконом в Луге. Он мечтает служить в Клюкошицах. Многое в храме сделано руками Геннадия Аркадьевича. В аварийном состоянии потолок — пришлось натянуть сетку и сделать специальные перекрытия для реставрации купола. «Наша задача сейчас — сохранить здание, — говорит он. — Пол был прогнивший — отремонтировали его несколько лет назад, а сейчас занимаемся потолком. Отец Николай Денисенко обещал прислать рабочих в помощь». Старосте хочется привести храм в былое состояние, отремонтировать приходской дом, но в настоящее время другие возможности и другие задачи. Когда-то стены храма были расписаны, а пространство под куполом было нежно-золотистым. Сейчас храм словно закопчен изнутри. Геннадий Аркадьевич отмыл маленький участок потолка над алтарем. Теперь он сияет, словно солнечный зайчик. Но отец Михаил не оценил поступка, сказав, что слой сажи консервирует и предохраняет от разрушения роспись. Пока не обеспечен температурный режим, и нет возможности начать реставрацию, нельзя отмывать потолок без последующего закрепления красочного слоя.
Денег у прихода нет даже на текущий ремонт. Зато настоятель гордится покрытой медью колокольней и купольной частью крыши. Работа сделана добротно, и медная кровля еще сотню лет прослужит надежной защитой от дождей. Интересна история этого ремонта. Вначале девяностых отец Михаил и матушка Лариса были в Японии. Они вспоминают с воодушевлением и благодарностью это путешествие. Из поездки батюшка привез пожертвование от своих японских друзей, и на эти йены была куплена медь и произведены необходимые работы. Один наш соотечественник, узнав эту историю, пожертвовал отцу Михаилу на храм крупную сумму денег: чем мы хуже японцев
Кроме старосты и матушки-регента, клюкошинский приход имеет своего экономиста Антонину Маркушеву, которая является казначеем прихода, и социального работника Зою Власенкову. Отец Михаил замечает, что люди в деревне совсем другие, нежели в городе. Он с восхищением рассказывает о честности членов приходского совета. Социальный работник Зоя Дмитриевна по роду своей деятельности знает всех одиноких пожилых людей и при необходимости приглашает батюшку к ним. По словам настоятеля, священнику в деревне просто так заходить в дом не очень хорошо: зачем пришел? Денег надо? Важно, чтобы люди сами звали в дом священника, чтобы были помощники, которые могли бы передавать эти просьбы. Отцу Михаилу с помощниками повезло.
Верь в лучшие дни! Деревце сливы верит: весной зацветет
«Некоторые считают, что я наказан. А я рад, что в деревне служу! — говорит отец Михаил. — Я смотрю в будущее, думаю: обязательно восстановится жизнь в деревне, иначе и быть не может. Наша задача — сохранить этот храм к тому времени… Литургия совершается, благодать распространяется, люди приходят. Они брошены государством, но не брошены Церковью. В деревне много проблем: нет работы, нет денег, старики одиноки, нечем платить за электричество, скорая помощь отказывается приезжать по плохим дорогам, людей с каждым годом становится все меньше, многие дома пустуют… Но я верю в возрождение деревни»
Когда мы уезжали из Клюкошиц, отец Михаил сказал, что ему было с нами очень легко, а матушка Лариса подарила букет душистых пионов. Но на самом деле это после общения с такими людьми, как отец Михаил, многое становится простым и очевидным, как в стихах Басё. И хочется верить, что деревня оживет, дома заиграют резными наличниками, и колокольные перезвоны будут собирать в храмы народ. Не мечтать, а верить.
Ирина Левина
Фото: Станислав Марченко
P.S.
Святые братья Флор и Лавр жили во втором веке в Византии, были каменотесами, пострадали за веру. В православной традиции они издревле почитаются как покровители домашнего скота. Это почитание, возможно, пришло на Русь с Балкан, родины братьев. Именно там возникло предание о том, что мученики Флор и Лавр были обучены Архангелом Михаилом искусству управлять лошадьми. Существует также устное предание, сохранившееся в Новгородской земле, что с открытием мощей святых мучеников Флора и Лавра прекратился падеж скота.
Клюкошицы были богатым селом, здесь разводили лошадей. Деньги на строительство храма жертвовали зажиточные владельцы конных хозяйств. Рассказывают, что до революции существовала такая местная традиция: в престольный праздник (31 августа) жители приводили украшенных бантиками лошадей к храмовому холму, и после службы священник с возвышения окроплял их святой водой. На большой храмовой иконе святые Флор и Лавр изображены в окружении лошадей.
Вокруг церкви погост, на котором и по сей день хоронят. Могилы настолько подбираются к храму, что скоро крестному ходу пройти будет негде. Современное здание церкви было построено в 1872 году. Раньше здесь был деревянный храм, старожилы говорят, что уже около шести веков на этом месте звучит православная молитва. А в дохристианское время здесь было место языческого поклонения.
В 1939 году церковь закрыли и сделали в ней клуб. Выкрашенные синей масляной краской стены до сих пор напоминают о клубных временах. Раньше у церкви была высокая колокольня, но ее разобрали в советское время на строительство телятника за деревней. В 1942 году оккупационные власти разрешили открыть храм, и с тех пор он не закрывался.
Журнал ВОДА ЖИВАЯ//№ 8, 2009 год.