За святое послушание. Игумения Варвара (Трофимова)

Пюхтицкий Успенский женский монастырь основан в 1891 г. на месте явления в XVI в. чудотворной иконы Успения Пресвятой Богородицы в ветвях дуба эстонским крестьянам. Расположен он в деревне Куремяэ в Эстонии. Пюхтица (Pühtitsa) по-эстонски означает «святое место». Казалось бы, как далеко он находится от нашей  Луги, в другой стране… Однако Лугу с Пюхтицким монастырем связывают духовные нити. И связь эта была, есть и,  надеюсь, продолжится благодаря Игумении Варваре (Трофимовой), которая в течение 43 лет (с 1968 по 2011 гг.) несла послушание настоятельницы Пюхтицкой обители.

Вся жизнь матушки Варвары – подвиг: подвиг служения Господу и людям, подвиг любви, монашеский, игуменский подвиг…

Валентина Алексеевна Трофимова, ставшая впоследствии игуменией Варварой,  родилась 17 августа 1930 года в городе Чудово Новгородской (тогда — Ленинградской) области в семье мастера-стеклодува Трофимова. Матушка была последним ребенком из семерых детей Алексея Матвеевича и Марии Никитичны. Двое умерли во младенчестве, и у родителей остались четыре дочери и один сын, Миша.

Семья Трофимовых — христианская православная семья, где старшие любили и заботились о младших, младшие же отвечали старшим любовью и почитанием. В страшные годы гонений на веру и церковь в доме Трофимовых перед иконами всегда теплилась лампада и молитва была неотъемлемой частью семейной жизни. Алексей Матвеевич был главной опорой семьи, а духовным ее центром была мать — Мария Никитична.

Еще девочкой она мечтала о монастыре. Ей нравился Званско-Знаменский. Однако сокровенной ее мечте не суждено было сбыться. У Никиты Петровича и Пелагеи Васильевны Павловых, ее родителей, было пятнадцать детей. Шестеро умерли совсем крохами, а среди девятерых она была одной из старших. Потому-то Пелагея Васильевна и не благословила дочь принять монашество, в ответ на ее просьбу сказав: «Нет, доченька, не можем мы тебя отпустить. Надо помогать». Она и трудилась не покладая рук.¹

От природы Мария Никитична обладала красивым голосом, пела на клиросе, с 11 лет уже солировала и всем своим детям также привила любовь к храму и церковному пению. Матушка вспоминала: «Часто, занимаясь домашней работой, мама пела канты или богослужебные песнопения». И когда младшая дочка начинала ей подпевать, она учила ее петь многоголосьем: «Валенька, начинай петь со мной в эту нотку» – и задавала нужный тон. В их роду было много певчих, хорошие голоса, а дядя Матушки Варвары Федор Иванович Поляков был регентом церковного хора. Матушка часто рассказывала: «Придут к нам родственники в гости, начинают петь, а люди останавливаются у окон послушать и не уходят, просят спеть еще что-нибудь».²

В этой  простой, но очень дружной и благочестивой многодетной семье и росла  Валентина. Воспитывалась в вере, училась молитве и церковному пению, ходила с родителями на службы…

Когда ей было 10 лет, началась Великая Отечественная война: в памяти навсегда остались бомбёжки, пикирующие самолёты, спешная эвакуация, вереницы беженцев, голод, жажда – и горячая молитва матери и её рука, осеняющая детей крестным знамением.

В эвакуации на вятской земле семья Трофимовых пережила тяготы и лишения военных лет. Вместе со  всеми питались горьким хлебом всенародной беды, вместе со всеми молились, вместе со всеми оплакивали погибших, оплакивали всей семьей и смерть Миши, любимого сына и брата, который погиб в бою в 1944 году в Чехословакии.

В тысяча девятьсот сорок седьмом году Трофимовы простились с вятской землей, приютившей их в годы великих испытаний. Родное Чудово лежало в руинах. Одна из четырех дочерей Алексея Матвеевича и Марии Никитичны, пережившая ленинградскую блокаду Елена, перебралась в город Лугу и звала родных туда. Луга тоже пострадала от войны, но привлекала возможностью получить лес и выстроить свой дом.

Так Трофимовы оказались в Луге.

За железной дорогой, на окраине города, поблизости от храма во имя Казанской иконы Божией Матери, на Киевской улице и в соседнем Белозерском переулке общими усилиями поставлены были два дома для двух сестер с семействами: Елены Алексеевны и Любови Алексеевны, приехавшей в Лугу чуть позднее. Со временем старшие Трофимовы перебрались в неподалеку расположенную деревню Слапи, где у Алексея Матвеевича была работа на кирпичном заводе и любимая рыбалка, и где Мария Никитична обзавелась коровой и курами.

Будущая же Пюхтицкая игумения после семейного совета решила, что пора начинать взрослую жизнь и уехала в Ленинград — поступать на бухгалтерские курсы. Успешное поступление дало ей право на койку в общежитии в пригородном поселке Лисий Нос, где вместе с соседками по комнате, такими же юными девушками, они каждый день решали едва ли не главный вопрос послеблокадного житья-бытья: как протянуть от стипендии до стипендии, если почти половину ее приходится выкладывать за буханку хлеба. По осени девушки-соседки постановили, что впроголодь жить более невмочь, и решили ближе к ночи совершить набег на колхозные поля, дабы подкопать немного картошки. Валя эту идею отмела, заявив, что кража — грех. Однако постоять на часах и просигналить, ежели кто-нибудь появится в опасной близости, она в конце концов согласилась. В тот поздний вечер ужин был не ужин, а пир, состоявший, правда, из одной только картошки «в мундире», но зато в неограниченном количестве — сколько пожелает душа. Помня о скудном пропитании своей юности, игумения всегда молилась при начале полевых работ в Пюхтицком монастыре: «Господи, благослови урожай, чтобы мы сыты были…» И затем прибавляла со вздохом и со своей тихой светлой улыбкой: «И чтобы на вора хватило».³

После окончания учебы Валя Трофимова вернулась в Лугу и стала работать бухгалтером на городской почте. А свободное время она предпочитала проводить в храме, который находился недалеко от дома – в храме Казанской иконы Божией Матери.

Лужанка Варвара Александровна Иванова в своих воспоминаниях пишет: «Впервые именно здесь, в храме Божией Матери (Казанском), я встретила чудную девушку 17–18 лет, Валю Трофимову, и почему-то сразу только своим обликом она вошла в мою жизнь.

Это была боголюбивая, скромная, добрая к людям девушка; всегда добрые, большие серо-голубые глаза излучали любовь и ласку ко всем людям. От нее веяло каким-то особым духовным обаянием. В дополнение ко всему Господь ей даровал чудесный голос. Она пела в церковном хоре, руководителем которого был Львов Яков Яковлевич, пожилой, очень опытный регент. Ее участие в хоре незаменимо украшало и одухотворяло пение. С необыкновенной легкостью пела она, голос ее звучал так чисто, красиво, без всякого труда, он проникал в глубину сердца, обращая душу ко Господу, заставляя усердно молиться. Когда же она читала, в храме все затихало: так ясно, проникновенно было каждое прочитанное ею слово. Люди в храме стояли не просто слушателями, а внимали сердцем ее проникновенному чтению. Чувствовалось, что она молилась, читая слово Божие с верою и любовию.

Мы с Валей приехали в Лугу в один год. За это время, посещая храм, познакомились и часто после службы шли вместе. Я жила далеко от храма. Валюша иногда более половины пути провожала меня, беседовала со мной, очень сердечно и искренне сочувствовала моему одиночеству, и ее добрые, ласковые слова утешения согревали мою душу.

В войну я потеряла и мужа, и сына, и осталась совершенно одна. Все больше я убеждалась, что эта девушка особенная, – слишком много было прекрасного в ее душе: любовь к Богу, доброта, ласка, искренняя забота о людях. Вот один из примеров: Валя имела подругу – совершенного инвалида. И так заботливо, терпеливо, ласково относилась она к ней, малограмотной девушке, что делала ее жизнерадостной и счастливой. Никогда она не проходила мимо, если кому нужна была помощь, особенно старому, больному человеку. Я понимала, что любовь ко Господу и Его Пречистой Матери руководила ею. Я все больше тянулась душой к Валюше, благодарила Господа, что Он, Милосердный, в ее лице послал мне, осиротевшей, духовное утешение…»⁴

Матушке часто задавали вопрос: «Как стать монахиней?»На это был ее краткий ответ: «Это призвание». Призвание человека определяется свыше. Доверие Бога человек должен соотносить со своей ответственностью перед Ним. Призвание есть зов Божий, и очень важно, услышав этот зов, твердо и непоколебимоответить: «Я здесь, Господи, я готов».

Мысль о монастыре посещала Валю еще в эвакуации, но здесь, в Луге, пришло и стало окончательным и бесповоротным ее решение посвятить свою жизнь Богу, уйти в монастырь. Валентине было всего 20 лет, но к тому времени на ее жизненном пути произошли встречи  с людьми, вся жизнь которых была посвящена служению Христу и Церкви.

Самые яркие среди них — старец Серафим (Вырицкий), а чуть позже — настоятельница Марие-Магдалининского монастыря в Вильнюсе игумения Нина (Баташёва).

В Луге, в церкви, Валентина услышала упоминание о старце святой жизни, отце Серафиме из Вырицы. Валентина решила обязательно съездить к нему за  благословением. Вырица была недалеко от Луги, и при первой же возможности она отправилась в путь. Был июнь 1947 года. Старец лежал тяжелобольной, и доступ народа к нему был ограничен, хотя бывали дни, когда к нему являлось до сотни человек, — и среди них оказалась однажды Валентина Трофимова.

Сидя в очереди ожидающих приема, Валентина услышала, как келейница старца обратилась к людям: «Батюшка просил пропустить девушку из Луги». Так «девушка из Луги» сподобилась благословения и святых молитв угодника Божия. «Мать Анна, – улыбаясь, говорил преподобный, – принеси-ка мне две просфорочки, одну большую, другую поменьше». Большую, «игуменскую», просфору старец протянул будущей игумении, а маленькую благословил для ее мамы Марии Никитичны. Вспоминая об этой удивительной судьбоносной встрече, Матушка говорила: «Милостью Божией сподобилась видеть святого старца. Никогда я такого лика не видела. Такой светлый, святой человек, словно житель горнего мира. Сколько было у него любви! Какой пример всем нам – какая забота о людях!..»

Мать Анна, келейница отца Серафима, впоследствии поступила в Пюхтицкий монастырь и здесь, приняв великую схиму с именем Серафима, 31 января 1976 г. отошла ко Господу. Матушка всегда помнила добро, помнила добрый совет матери Анны там – в Вырице: «Подойдите к кроватке, встаньте на коленочки, чтобы батюшка слышал вас…».⁵

Валя стояла на коленях рядом с узкой железной кроватью старца и не могла промолвить ни слова. Она молча смотрела на светлое его лицо и не столько понимала, сколько всем своим трепещущим сердцем чувствовала, что в ее жизни происходит нечто необыкновенно важное. Он первым нарушил молчание. «Деточка, — ласково спросил о. Серафим, — а с чем ты ко мне приехала? Тебе что-нибудь надо?» Что она могла сказать? Как объяснить, зачем она приехала? Как в бедном слове выразить все, что переполняло ее душу? «Ничего мне не нужно, батюшка, дорогой, —промолвила наконец она. — Только благословение ваше и ваши святые молитвы».⁶

С той первой и единственной встречи он остался навсегда в ее сердце, памяти, в ее каждодневных молитвах.

А Луга оставила неизгладимый след в жизни матушки. Уже будучи Пюхтицкой игуменьей, она несколько раз навещала дорогой ей город. Матушка посильно помогала благоустраивать возрождающиеся храмы Луги. Плащаница в храме Св. великомученицы Екатерины принесена в дар от Пюхтицкой обители; железная, в полтора метра высотой, ограда вокруг храма Казанской иконы Божией Матери устроена на ее, игумении, личное пожертвование родной церкви; «Для Луги все сделаю», — говорила она. На лужском клабище порохонены ее родители.

В июле 1950 г. Валентина Трофимова приехала в Вильнюс, где познакомилась с настоятельницей Марие-Магдалининского монастыря игуменией Ниной (Баташёвой).

Есть Матушкино воспоминание о первом посещении Виленской женской обители, об удивительной игумении Нине, которая сама стояла за свечным ящиком и скромно продавала свечи, спокойно отвечала на вопросы прихожан и сестер, а увидев Валю, обратилась к рядом стоящей монахине: «Смотри, Феофанечка, она ведь (указывая на Валю) рода нашего…».⁷

Без игумении Нины (Баташевой) говорить о матушке Варваре совершенно невозможно, ведь именно игумения Нина стала её духовной матерью, именно она в течение 12 лет воспитывала её, учила монашеству, любви, терпению, милосердию – всему тому, без чего матушка Варвара не была бы собой… Но все это было позже. Познакомившись с матушкой Ниной, Валентина приняла решение поступить в Марие-Магдалининский монастырь, но Господь расположил иначе, и родной обителью её стала Пюхтица.

Пюхтицкий Успенский женский монастырь в то время (а шёл 1952 год) жил очень бедно, цивилизация его не коснулась: здесь не было ни водопровода, ни электричества, ни какой-либо техники, всё добывалось с большим трудом: за дровами для печей сёстры ходили в лес за несколько километров, сами валили и пилили деревья, таскали их на себе; воду носили с источника на коромыслах, баню могли себе позволить раз в неделю, питались тем, что давал скот и монастырские земли (не забудем при этом о том, что большую часть урожая, молока, сена и дров нужно было отдавать государству!)… Выросшей в городе Валентине пришлось здесь нелегко, всему пришлось учиться: и косить, и бороновать, и ездить на лошади, но никогда мысль о том, чтобы оставить монастырь, вернуться к обычной, «нормальной» жизни не посещала её, она ни разу не пожалела о выбранном пути.

Через несколько лет (в 1955 г.) Господь сподобил инокиню Валентину снова побывать в Вильнюсе, встретиться там с игуменией Ниной (Баташёвой) и остаться у неё на 12 лет. Став ближайшей помощницей игумении Нины, будущая матушка Варвара постепенно перенимала её богатый жизненный и духовный опыт, училась вести хозяйственные дела и правильно выстраивать отношения с людьми, училась быть монахиней и жить в соответствии с заповедями Христовыми. В 1958 г. она была пострижена в монашество в Виленском Марие-Магдалининском монастыре, наречена в честь св. вмц. Варвары.

В 1968 году уже игуменией матушка Варвара вернулась в родную Пюхтицу.

20 января 1968 г. архиепископ Таллинский  и Эстонский Алексий (Ридигер) (будущий Святейший Патриарх) вручил  Матушке Варваре игуменский жезл и напутствовал ее:

«Еще раз приветствую тебя и поздравляю, Матушка настоятельница, с возведением в сан игумении. Вчера, то есть в Крещение, возвел я тебя в кафедральном соборе г. Таллина по благословению Его Святейшества, Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия! И вот ты в своей обители, принимаешь ее, но не по своей воле, а за послушание святой Матери-Церкви.

Путь скорбный и тяжелый. Я чувствую, как трепещет твое сердце. Обитель немалочисленна, и хозяйство большое. Много нужно сил, терпения и любви. Но не унывай, положись на волю Божию и Господь тебя не оставит Своею милостью и помощью и Его Пречистая Матерь, под Покровом Которой находится обитель Пюхтицкая!

Прими, дорогая Матушка Варвара, сей жезл игуменский как знак дарованной тебе власти для управления иноческой обителью. Неси это ответственное и почетное послушание с любовью и терпением, будь матерью сестрам, и Бог в помощь тебе!»⁸

В первые дни Матушка, уехавшая из монастыря 12 лет назад, снова знакомилась с ним, чтобы понять, с чего ей нужно начинать свое трудное испытание.

От природы наделённая многими талантами, умная, обаятельная, решительная, энергичная, игумения Варвара, желая облегчить хорошо знакомую ей жизнь сестёр, сразу взялась за благоустройство обители, изрядно обветшавшей за годы советской власти. Монастырь менялся с необыкновенной скоростью: за полгода в нём появилось электричество и водопровод, все помещения, включая большой Успенский собор и Трапезную церковь, стали отапливаться, а потому сёстры теперь могли жить в тех зданиях, которые раньше из-за сырости и холода были пригодны только для хранения дров. Обитель обрела собственную электроподстанцию, просфорню, оборудованную современной техникой, гостиницу, под которую приспособили две башни монастырской ограды, и даже автомашину «Победа», что, учитывая отдалённость монастыря от города, было очень ценно. По распоряжению матушки были вызолочены кресты на храмах и часовнях, а над входом в собор, над Святыми вратами и на Трапезном храме укрепили специальные фонари-лампады — и обитель сразу обрела стёртые за годы запустения благолепие и красоту.

Во всём матушка участвовала лично: с раннего утра, невзирая на непогоду, приходила туда, где велись работы, вникала во все детали, давала нужные распоряжения, поддерживала рабочих тёплым словом, следила за тем, чтобы они всегда были сыты… Внимательная ко всему, она казалась неутомимой, трудолюбие её было поразительным, самоотдача абсолютной. Думается, что если бы всё то, что делала игумения Варвара, имело бы своей целью достижение комфорта, создание «рая на земле», то ничего бы не вышло: слишком много было препятствий, слишком много нужно было сил. Но матушкой двигало другое: любовь к Господу и Матери Божией, желание послужить Церкви, глубокая убеждённость в том, что труд этот совершается во славу Православия и для утверждения нашей веры на эстонской земле.

Очень помогал матушке Варваре в её нелёгких трудах митрополит Алексий (Ридигер), будущий Патриарх Московский и всея Руси. С детства любя Пюхтицу и будучи в прекрасных отношениях с матушкой, он сам договаривался с государственными властями, приезжал порой специально для того, чтобы обговорить и согласовать ход работ, присылал стройматериалы и рабочих, находил возможности для финансирования, всегда искренне радовался созиданию обители и, конечно, поддерживал её молитвенно.

Матушка не просто строила новые здания, она развивала монастырское хозяйство как искусный, опытный управленец. В ее подходе к архитектурному облику обители не было ничего хаотичного. Она обладала пониманием общей гармонии архитектурного комплекса, исходя из первоначального замысла ансамбля Пюхтицкой обители. Все новые постройки были востребованы, удобны и не нарушили монастырского комплекса, но умело дополнили его.

Трудолюбие было возведено Матушкой в степень служения. Она не раз повторяла, что труд монаха – это служение не просто человеку-начальнику, нет, это великое дело служения Матери-Церкви. Не механически выполнять возложенное на тебя послушание, а наилучшим образом способствовать исполнению дела. Служить не за страх, а за совесть, всем сердцем, всей волей проникать, углубляться в труд и таким образом постигать, что труд – это творчество

К 1991 году — году своего 100-летия, Пюхтицкая обитель до того благоустроилась и преобразилась, что гости и паломники стали называть её райским уголком на земле, образцовым монастырём, который непременно нужно посетить. Архитектурный комплекс её окончательно сформировался, основные строительные работы были завершены, но дальновидная матушка Варвара понимала, что множество строений обители требует постоянного внимания, своевременной реставрации, ремонта, обновления…

…На могиле матушки Варвары надпись: «Схиигумения Варвара (Трофимова). 17.VIII.1930 – 8.II.2011. Строительница». Игуменский подвиг может иметь разные формы, которые зависят от времени, места, характера настоятельницы и сестёр — но он всегда остаётся подвигом, крестом, Голгофой. Для матушки Варвары такой Голгофой стало строительство: строила она все 43 года своего управления обителью, строила не только монастырские корпуса и стены, но и души сестёр, примером собственной жизни направляя их на путь Истины.

Она воспитывала любовью, и вся она была – любовь, поэтому и тянулись к ней не только Пюхтицкие сёстры и духовенство, но и все, кто хоть раз имел счастье поговорить с ней, получить от неё добрый совет или ласковое слово. Сердце её готово было вместить каждого, она всю себя отдавала людям. Не перечислить, скольким она помогла: словом, делом, деньгами, вещами, продуктами…

Сорок три года — срок иной человеческой жизни — она была настоятельницей Пюхтицкого Свято-Успенского женского монастыря. Слава о монастыре и его игумении довольно скоро распространилась по всей стране — от берегов Балтики до берегов Тихого океана, и в Пюхтицу во всякое время года потянулись посетители. Кто ехал паломником — молиться и своим посильным трудом помогать сестрам обители в их нелегких каждодневных трудах, а кто приезжал, дабы побывать в неведомом еще мире и попытаться понять, в чем его не слабеющая веками притягательная сила. И для всех важна была встреча с Матушкой — в храме ли, когда она сидела на своем игуменском месте, напротив чудотворной иконы Успения Божией Матери, при выходе ли из него, на маленькой площадке между храмом и выкрашенными в мягкий коричневый цвет домиками келий, где ее тотчас окружали люди, в гостиной ли игуменского дома — для всех и каждого чрезвычайно значительно было само событие встречи с ней.⁹

«Игумения Варвара умела общаться не только с православными и верующими. Она пользовалась большим уважением и у светских людей, у представителей властных структур, добиваясь для монастыря того, что полагалось по советским законам, но не очень-то исполнялось на местах. В те времена, для того, чтобы принять в монастырь новую насельницу, приходилось обивать немало порогов. Но Матушку это не смущало – она действовала во славу Божию и на благо обители. При ней монастырь стал известен не только в Эстонии и России, но и далеко за их пределами. В Пюхтицком монастыре устраивались международные съезды и конференции, и мировая известность уберегала его от закрытия. Но самое главное заключалось в том, что, уезжая из Куремяэ, не только паломники, но и иностранные и светские гости уносили в своих душах мирный и молитвенных дух, благодатную тишину и покой, разлитые, кажется, даже в атмосфере Пюхтицы» — так пишет о матушке Варваре Митрополит Таллинский и всея Эстонии Корнилий (Якобс).¹⁰

Пюхтицкая обитель взрастила целую плеяду настоятельниц женских монастырей для Русской Церкви. Произошло это благодаря удивительной духовной атмосфере, которая была создана в обители и которая способствовала этому духовному росту.

Последний год жизни Матушки был насыщен праздничными юбилейными событиями, встречами с людьми и вместе с этим избыточно полон болезнями.

17 августа 2010 года в обители отмечали 80-летие Игумении Варвары, а 12 сентября 2010 года обитель торжественно отметила 100-летний юбилей Успенского собора. Было много работы, хлопот, разъездов. Нередко случались дни, когда сестры видели Матушку только рано утром, беря у нее благословение на день, и поздно вечером, когда возвращались домой.¹¹

8 февраля 2011 года  после тяжелой болезни схиигумения Варвара скончалась.

Похоронена схиигумения Варвара (Трофимова) на монастырском кладбище, вблизи алтарной части Николо-Арсеньевского храма, но она по-прежнему живёт в памяти и в сердце каждого, кто её знал и любил.

Память о матушке  Варваре навсегда сохранится и  в Луге, сохранятся духовные нити, соединяющие Пюхтицкий монастырь и наш город.

При подготовке публикации были использованы материалы:

— Игумения за святое послушание: воспоминания духовенства, игумений, сестер и мирян о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) / сост. иг.Филарета (Калачева), В.А.Тимкина.- Куремяэ: Пюхтицкий Успенский ставропигиальный женский монастырь, 2014.- 432 с.: ил.;

— Нежный А. Послушница Матери Божией. Повествование о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) [Текст] / А. Нежный // Звезда. — 2013. — №8. — С. 6-71; №9.- С.32-102.

 

Ссылки.

1. Нежный А. Послушница Матери Божией. Повествование о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) [Текст] / А. Нежный // Звезда. — 2013. — №8. — С. 11
2. Игумения за святое послушание: воспоминания духовенства, игумений, сестер и мирян о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) / сост. иг.Филарета (Калачева), В.А.Тимкина.- Куремяэ: Пюхтицкий Успенский ставропигиальный женский монастырь, 2014.- С.21-22.
3. Нежный А. Послушница Матери Божией. Повествование о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) [Текст] / А. Нежный // Звезда. — 2013. — №8. — С. 35-36
4. Иванова В. Мои воспоминания о матушке игумении Варваре / В.Иванова //Игумения за святое послушание: воспоминания духовенства, игумений, сестер и мирян о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) / сост. иг.Филарета (Калачева), В.А.Тимкина.- Куремяэ: Пюхтицкий Успенский ставропигиальный женский монастырь, 2014.- С.54-55.
5. Игумения за святое послушание: воспоминания духовенства, игумений, сестер и мирян о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) / сост. иг.Филарета (Калачева), В.А.Тимкина.- Куремяэ: Пюхтицкий Успенский ставропигиальный женский монастырь, 2014.- С.33.
6. Нежный А. Послушница Матери Божией. Повествование о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) [Текст] / А. Нежный // Звезда. — 2013. — №8. — С. 54
7. Игумения за святое послушание: воспоминания духовенства, игумений, сестер и мирян о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) / сост. иг.Филарета (Калачева), В.А.Тимкина.- Куремяэ: Пюхтицкий Успенский ставропигиальный женский монастырь, 2014.- С.34.

8.Игумения за святое послушание: воспоминания духовенства, игумений, сестер и мирян о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) / сост. иг.Филарета (Калачева), В.А.Тимкина.- Куремяэ: Пюхтицкий Успенский ставропигиальный женский монастырь, 2014.- С.68-69.

9. Нежный А. Послушница Матери Божией. Повествование о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) [Текст] / А. Нежный // Звезда. — 2013. — №8. — С.15.
10. Корнилий (Якобс), Митрополит Таллинский и всея Эстонии. Памяти схиигумении Варвары / Корнилий //Игумения за святое послушание: воспоминания духовенства, игумений, сестер и мирян о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) / сост. иг.Филарета (Калачева), В.А.Тимкина.- Куремяэ: Пюхтицкий Успенский ставропигиальный женский монастырь, 2014.- С.161-162.
11. . Игумения за святое послушание: воспоминания духовенства, игумений, сестер и мирян о жизни и трудах схиигумении Варвары (Трофимовой) / сост. иг.Филарета (Калачева), В.А.Тимкина.- Куремяэ: Пюхтицкий Успенский ставропигиальный женский монастырь, 2014.- С.129.

Морозова Ирина Михайловна,
заведующая библиографическим отделом
Лужской Межпоселенческой районной библиотеки (Доклад на заседании Общества краеведов  11.02.2021)